Панова Вера Федоровна - Спутники
Вера Федоровна ПАНОВА
СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В ПЯТИ ТОМАХ
ТОМ 1
СПУТНИКИ
Часть первая
НОЧЬ
Глава первая
ДАНИЛОВ
Не спалось. Данилов встал. Отдернул плотную занавеску и опустил окно.
Тяжелая рама бесшумно скользнула вниз. Все в этом поезде было добротное,
хорошо пригнанное, долговечное. Приятно взяться за любую вещь.
Ветер влетел в окно. Небо и поля были пепельно-светлые, без красок.
Белая ночь. Очень тихо.
Лето в этом году пришло поздно и не было похоже ни на одно другое
лето. Днем солнце палило, как на юге, а ночи были холодные. Данилов озяб,
стоя у окна. Может быть, он стоял очень долго? Он не знал, долго или нет.
Он надел галифе и сапоги. Эта толстуха в белом сборчатом берете опять
поставила ему на ночь ковровые туфли. Прекрасный был бы вид: галифе с
дудками до щиколоток и ковровые туфли. Интересно, мужа своего она одела бы
так?
Он не сделал ни одной уступки ночному времени. Надел гимнастерку и
аккуратно затянул скрипучий холодный ремень. И взял фуражку.
Кто-то должен подавать пример команде, черт бы побрал начальника.
В коридоре штабного вагона пепельно светились широкие окна. Пусто.
Тихо, по-ночному сиротливо. Небо и поля плыли назад, светлые, без красок.
Спит ли начальник? Данилов отодвинул бесшумную дверь купе, взглянул:
начальник спал полураздетый, в брючках, в носках, по-детски поджав
короткие ножки. Руки его были сложены ладонями и прижаты к подбородку, как
будто начальник молился.
Рядом отворилось купе. Ординатор Супругов вышел в коридор, на нем был
синий госпитальный халат и ковровые туфли.
— Вы тоже не спите, Иван Егорыч?
— Нет, я спал.
Он солгал, потому что ему не хотелось ни в чем походить на Супругова.
Если Супругов не спит, значит, он, Данилов, должен спать. И наоборот.
— Я уже выспался. А вы?
— Мне, знаете, что-то не спится. Непривычная обстановка, должно быть,
действует.
— Почему же непривычная? Едем в поезде, и все.
— Да куда едем? — хихикнул Супругов. Отвратительная у него эта
манера — хихикать. Хорошие люди улыбаются или смеются громко.
— К фронту едем, товарищ военврач.
С высоты своего прекрасного роста Данилов рассматривал Супругова.
Дрейфишь, дрейфишь, доктор. Это тебе не в кабинете пациентов принимать:
«Вздохните глубже. Вздохните еще раз...»
— Можем попасть в переплет, как вы думаете?
— Что же, мы лучше других, что ли? Очень просто можем попасть в
переплет.
Супругов поднял робкие глаза. Золотой зуб Данилова блестел в
пепельном свете ночи. Супругов сделал строгое лицо.
— Я не понимаю, — заговорил он другим тоном, быстро и раздраженно. —
Такой поезд пускать на фронт — это вредительство. Фаина говорит, от
первого разрыва все окна вылетят.
— Какая Фаина?
— Старшая сестра.
— Ее зовут Фаина? — Забытый запах исходит от этого имени, запах
мокрых, тяжелых и нежных женских волос. Фу-ты, нашел что вспоминать. Это
было почти четверть века назад. Да, двадцать два года. У старшей сестры
волосы стриженые и завитые бараном. Туда же — Фаина.
— Это определенно вредительство, — сказал Супругов и сокрушенно
закурил.
— Что вы предлагаете? — Скулы Данилова дрогнули. Если бы Супругов
всмотрелся, он увидел бы ярость в его светлых глазах. Но Супругов был
занят папиросой, которая почему-то потухла, — должно быть, гильза была
рваная.
— Повернете стоп-кран? Пошлете молнию наркому: «Заступитесь за
вагоны, их гонят под бомбы»?
Супругов понял, что над ним издеваются. Он ужасно обиделся. В конце
концов, он не санитар, он военный врач.
— Я ничего не предлагаю. Но я могу иметь св
